Выпуск #14. Беседа с Иваном Чаплыгиным (Ч1)

Опубликовано 18.01.2024

Не устану повторять, что технические коммуникаторы - это не только техническими писатели, как многие привыкли думать. К техническим коммуникаторам можно отнести длинный перечень профессий. Иногда сложно сходу сказать, относится ли какая-то профессия к техническим коммуникаторам.

Вот на примере профессии «Переводчик». Я почему-то был уверен, что к технической коммуникации имеют отношение только специалисты по локализации, которые переводят тексты и надписи для интерфейсов различного программного обеспечения. Я ошибался.

Осознал я свою ошибку после прочтения одной интересной книги о буднях IT-переводчиков и совершенно под другим углом посмотрел на эту замечательную профессию. Кстати, в работе технических писателей и переводчиков очень много общего.

Прочитав книгу, мне захотелось более детально разобраться в нюансах работы переводчиков, так как эти ребята - настоящие коммуникаторы, пусть и не всегда технические.

В сегодняшнем выпуске представляю запись беседы с профессиональным переводчиком Иваном Чаплыгиным.

Полезные ссылки

Беседа с Иваном Чаплыгиным (Ч2)

Книга:

«Думай о смысле. Будни переводчика IT-текстов» (Иван Чаплыгин)

Контакты Ивана Чаплыгина:

Телеграм-канал: «X-ren переведёшь»

Ник: @agrio_chivas

Слушайте подкаст на любимых платформах

Поделитесь подкастом с друзьями и коллегами

---

Расшифровка выпуска

Владимир Юсупов: Добро пожаловать в подкаст технического коммуникатора Техкомпод!

Меня зовут Владимир Юсупов. Я - технический коммуникатор и ведущий данного подкаста.

На календаре 18 января 2024 года.

Выпуск номер четырнадцать.

Не устану повторять, наверное, очень надеюсь, что технические коммуникаторы - это не только техническими писатели, как многие привыкли думать. К техническим коммуникаторам можно отнести длинный перечень профессий. И если честно, то я тоже не всегда могу сходу определить, относится ли данная профессия к техническим коммуникаторам или нет.

Вот на примере одной из профессий. Я почему-то был уверен, что среди специалистов, которые работают с иностранными языками, к технической коммуникации имеют отношения только локализаторы, или специалисты по локализации, которые переводят тексты и надписи для интерфейсов различного программного обеспечения. Я ошибался.

Осознал я свою ошибку после прочтения одной интересной книги о буднях IT-переводчиков. Я по-новому взглянул на профессию «Переводчик», совершенно под другим углом. И, кстати, в работе технических писателей и переводчиков очень много общего. Например, в процессе взаимодействия с инженерами.

Так вот, прочитав книгу, мне захотелось более детально разобраться в нюансах работы переводчиков, так как эти ребята - настоящие коммуникаторы, пусть и не всегда технические.

Поэтому я решил уточнить интересующую меня информацию, что называется, из первых уст и побеседовать с автором прочитанной книги.

В сегодняшнем выпуске представляю запись беседы с профессиональным переводчиком Иваном Чаплыгиным.

Иван занимается переводами уже в течение 15 лет. Сейчас он руководит практикой перевода в IT-компании. В конце 2021 году в издательстве «Манн, Иванов и Фербер» вышла его книга «Думай о смысле. Будни переводчика IT-текстов».

Также Иван ведёт свой телеграм-канал, в котором рассказывает о невидимой стороне, не побоюсь этого слова, удивительной работы переводчиков.

Вообще, Иван оказался очень интересным собеседником. Наша беседа доставила мне огромное удовольствие, я открыл много нового для себя. Вместо запланированных сорока минут мы проговорили почти два часа.

Понимаю, что каким бы интересным и полезным ни был контент, но два часа слушать всё-таки утомительно. Поэтому разделил беседу на два выпуска, примерно по часу каждый. Но если и в этом случае выпуск вам покажется длинным, на сайте подкаста Техкомпод вы всегда можете ознакомиться с текстовой расшифровкой выпуска.

Итак, первая часть записи беседы с Иваном Чаплыгиным. Приятного прослушивания!

Иван, привет! Добро пожаловать в подкаст технического коммуникатора Техкомпод!

Иван Чаплыгин: Владимир, привет! Спасибо, что позвал.

Владимир Юсупов: Спасибо тебе, что согласился побеседовать.

Иван, ты работаешь переводчиком в течение 15 лет и добился уже немалых успехов в своей карьере - руководишь практикой переводов, написал и опубликовал свою книгу о трудовых буднях переводчиков. На мой взгляд, этого не получилось бы сделать без любви к профессии и своему делу. Сейчас вообще редко встречаются люди, которые любят то, чем занимаются. Но ещё реже встречаются те, кто долгие годы работает по специальности, полученной в юности (в учебных заведениях - высших или средне-специальных, не важно).

Расскажи, что сподвигло тебя сделать когда-то такой выбор и не свернуть с выбранного пути в течение длительного времени? А может всё-таки не ты выбрал профессию, а профессия выбрала тебя?

Иван Чаплыгин: Хороший вопрос. Когда смотришь назад, хочется как-то представить всё это, как хронологию, последовательность идущих одно за другим событий, что всё было логично - одно вытекало из другого. Но на самом деле не так. Слишком много чести, мне кажется, для отдельного человека.

Если сейчас подумать так… По-хорошему это была какая-то цепь случайностей, которые во многом были определены внешними обстоятельствами и какими-то выборами. Но когда ты делал такой выбор, ты совершенно не думал какие последствия будут у него. Допустим…

Я окончил английскую гимназию в городе Сызрани. Понятно, что если у тебя английская гимназия, и даже если у тебя по математике «пять», то вряд ли это та же (оценка) «пять», которая будет в техническом лицее. Когда лет в шестнадцать нужно было уже определяться, что делать, я методом исключения убрал сначала все естественные науки, потом все точные. По итогу у меня остались в «корзинке» история, литература и английский язык. И я подумал: «Что из этого сможет меня прокормить в будущем?». Потому что хорошо, когда у тебя есть профессия и когда она тебе нравится, но если ты приходишь домой, а твоей семье не особо есть, что есть, то какой бы интерес ни был, он очень быстро угаснет. Я подумал, что английский мне подойдёт. Так был сделан выбор. И что забавно, на потоке в гимназии выпускалось человек девяносто, из них переводчиками работают единицы. Абсолютное меньшинство. То же самое в институте - из всего потока только пара человек работают переводчиками. Но я поступил на преподавателя английского и французского языков. Как таковому переводу меня не учили, меня учили преподавать язык.

Так уж сложилось, когда я искал работу, меня взяли в одно бюро переводов - я уж не знаю почему, это была ещё одна случайность - поскольку им нужен был штатный постоянный специалист, на полный день, а я был такой студент, который мог два-три часа вечером переводить что-то. Я как-то сделал тестовое (задание) и меня взяли. Ух, ты! Круто! И вот так оно пошло-поехало.

Наверное, вопрос упорства во многом и того, что тебе не всё равно, что ты делаешь в самом начале. Есть очень долгий период, когда тебя учат и это не очень приятно, поскольку тебя постоянно исправляют и говорят, что ты кругом ничего не понимаешь. Но в какой-то момент этот период проходит и ты начинаешь получать удовольствие от процесса, потому что понимаешь, что у тебя получается. И в этот момент ты думаешь: «О, наверное, я правильно выбрал профессию!». Но мне кажется, тут какая-то ловушка сознания, потому что я с тем же успехом мог выбрать другую профессию, там же пройти через все препоны и, может быть, там быть успешным. С другой стороны, мне изначально нравился текст, мне нравилось читать и до сих пор именно слова - это то, что меня интересует. Поэтому да, наверное, я соглашусь с тобой, мне нравится то, чем я занимаюсь, я получаю удовольствие от процесса, хотя радею за результат. Благодаря этому, разные тексты, разные обстоятельства и… Фактически работая в одной компании тринадцать лет, мне кажется, психологически я проработал в четырёх разных компаниях - настолько менялся контент, менялись подходы за всё это время. Поэтому я не устал и не выгорел…

Владимир Юсупов: Интересно… Вообще всегда интересно слушать… Я друзьям, знакомым задаю этот вопрос, как они выбрали профессию. И такие разные истории всегда слышишь интересные. Просто порой даже не веришь, что такое бывает.

Иван, ты знаешь, до того, как я прочитал твою книгу, я никогда не задумывался над очень интересной и глубокой мыслью. Позволь сначала процитирую тебя же из твоей книги.

Цитата.

Если вам понравилась эпопея Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» или роман Гюстава Флобера «Госпожа Бовари», но вы ни слова не знаете по-французски, значит, вы читали не то, что написали эти великие авторы, а то, как донес до вас их тексты Николай Любимов. Вы, сами того не осознавая, читали перевод. В каждой книге крупным шрифтом указывается имя автора, что вполне заслуженно, и достаточно мелким — имя переводчика, чей текст фактически видит читатель.

Конец цитаты.

Теперь, когда я читаю книгу иностранного автора, будь то бизнес-литература или художественная, то обязательно ищу имя переводчика.

Вот пример. Недавно читал детям две книги: первая - «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо, а вторая - «Путешествия Гулливера» Джонатана Свифта. Робинзон был в переводе Чуковского, а вот с Гулливером странная ситуация. В таком красивом издании с красивыми иллюстрациями, помимо автора на обложке указано имя художника крупными буквами, но совсем нет никакой информации о переводчике. Честно говоря, возмутительно. Не сталкивался ли ты с подобными ситуациями, может быть, читал книги или работы, где переводчик не указывался?

Иван Чаплыгин: Как раз недавно у себя в телеграм-канале постил такую историю подобную. На самом деле, довольно невидимая профессия, когда ты в неё идёшь, ты должен быть к этому готов. На конфколе сидят пятнадцать человек, ты три часа переводишь, фактически говоришь больше, чем все остальные вместе взятые. В конце встречи все друг друга благодарят, а то, что переводчик переводил как-то очень часто забывают.

Мне кажется, переводчики художественной литературы - они самые недооценённые труженики. Благодаря им фактически, мы читаем Шекспира или Флобера, которого я очень люблю. Когда я в детстве или юности читал книги, я никогда не думал об этом, что кто-то переводил. Ты читаешь текст и всё. У тебя даже мыслей не возникает, есть там какая-то строчку, нет её. Когда сам начинаешь этим заниматься, то конечно начинаешь обращать внимание. И в какой-то мере цель моего канала в Телеграм, в том числе, поделиться с читателями, что вот смотрите этот текст, который вы читали и он вам очень понравился, перевёл вот этот человек. А он, помимо того, что перевёл этот текст, сделал ещё много всего хорошего. И вообще он - красавчик и мы должны гордиться тем, что этот человек вместе с нами топтал одну землю.

Любимая книга моего детства «Три мушкетёра». У «Трёх мушкетёров» есть классический перевод советский. Да, многие говорят, что в советском переводе переводчики, в силу цензуры, опускали какие-то вещи, не переводили прямо так точно, как, может быть оно нужно было. Но там были литературные редакторы, которые следили за общей канвой. Тот же перевод «Трёх мушкетёров» редактировался трижды. И делали его лет тридцать. Соответственно, когда мне подарили новое издание, как ты говоришь, прямо точь-в-точь, только «Три мушкетёра» - золотое тиснение страниц, красивые иллюстрации, бумага просто белейшая. Всё классно. Я начинаю читать и понимаю, что текст не тот. Что-то прямо цепляет, просто режет. Тут сложно сказать, кто не прав - я или переводчик, потому что, возможно, я привык к первому тексту. Привычка очень важна. Когда я попытался посмотреть кто это, кто перевёл, там не было имени, вообще. И меня это, как и тебя, дико возмутило. Потому что пренебрежение к профессии ладно, ОК, мы люди привычные. Но вот чтобы вот так… Человек это всё перевёл на русский, а это, мягко скажем, непросто. И его просто не указали. Может быть, какие-то вопросы с авторскими правами, может быть, ещё что-то, либо какие-то конфликты. В любом случае, если вы публикуете текст, то имя переводчика должно быть там.

Владимир Юсупов: Согласен. По крайней мере, могу сказать точно, что ты делаешь свою работу не зря. Потому что и в книге, и канале ты об этом говоришь, об уважении к переводчику. И теперь, как минимум, один твой подписчик и все остальные тоже подписчики, я уверен, что обращают внимание на переводчиков и в душе благодарят его за проведённое хорошее время с замечательной книгой, которую они перевели.

Иван, мы сейчас упомянули ситуации с художественным переводом. Это бесспорно очень интересная тема. Но так как и ты, и я, и большинство слушателей работаем в сфере информационных технологий, то давай перенесём фокус беседы в эту сторону. Расскажи, пожалуйста, чем же занимаются переводчики в сфере информационных технологий в целом и, может быть, твоя команда, в частности?

Иван Чаплыгин: Да, давай про IT поговорим. Тут всё меняется и, наверное, IT отличается от остальных областей тем, что новые данные появляются очень быстро. Новые технологии возникают, как грибы после дождя. В них начинают разбираться технические специалисты, у которых есть бэкграунд, и параллельно приходится разбираться и переводчикам.

Я думаю, ситуация сильно отличается до февраля двадцать второго года и после, поскольку раньше в основном технологии были западные и большой поток, по крайней мере, у тех компаний, с которыми так или иначе мы взаимодействовали, многие переводили брошюры по решениям западным, чтобы их продавать здесь - либо дистрибуторством занимались, либо делали какие-то свои решения на базе уже имеющихся. Много было всяких брошюр и там были классные тексты, как мои коллеги их называют, техномаркетинг - и продать хотят и он очень технический. Он (текст) должен быть и технически корректным в переводе, но при этом и красивым, чтобы его было приятно читать и человеку захотелось бы потянуться за кошельком. Потом ситуация немного изменилась, таких текстов стало меньше. Но при этом поток в целом стабильный.

Что делают переводчики? Обычно это разные интерфейсы программ и приложений, описания технических решений, для заказчиков какое-то сравнение, может быть, даже с конкурентами, маркетинговые материалы - те же презентации про технические решения, которые есть. Плюс, у нас не только же IT-перевод. Мы делаем юридический перевод - всякие договоры переводим, связанные с этим. Бывают технические руководства - руководства пользователя, администратора страниц по триста-четыреста. Потом это решение продают заказчику, соответственно, это документация идёт, как сопроводительная. Устные переводы на встречах, опять таки, с инженерами или заказчиками. Соответственно, диапазон технологий, в которых приходится так или иначе разбираться… Сначала это был центр обработки данных, потом облачные технологии, которые работают в центрах обработки данных, потом системы резервного копирования, которые нужны, чтобы данные не пропали из облаков, потом системы борьбы с программами-вымогателями, чтобы они не заморозили ваши данные и не заставили ва платить выкуп, то есть информационная безопасность, виртуальная реальность, биг дата (Big Data), ещё что-то. Каждый раз что-то новенькое попадается.

Владимир Юсупов: Всегда находитесь на острие новых технологий.

Иван Чаплыгин: Возможно, возможно, да. И всегда это минное поле, потому что нет же технического бэкграунда. У меня есть коллеги, у которых инженерное образование, но я то гуманитарий. Это всегда опасно.

Владимир Юсупов: Понятно. Иван, у технических писателей есть такое понятие «качественная» или «хорошая» документация. При этом чёткого определения этого понятия нет. Если в общем сказать, то это документация, которая решает поставленную перед ней задачу. Если провести аналогию, то у переводчиков есть подобное понятие - «качественный» или «хороший» перевод? Если есть, то что же такое хороший перевод в твоем понимании?

Иван Чаплыгин: Я думаю, такое понятие есть, но это очень субъективная штука. Причём очень сложно объяснить новичку, почему его перевод… Бывает так… Ты можешь конечно объяснить, подобрать аргументы, но часто человек уходит с ощущением, что «это всё ваше субъективное, на самом деле у меня у меня всё так же, как и у вас, нормально, что вы ко мне придираетесь…» У меня есть коллеги, с которыми я работаю много лет. Мы настолько хорошо понимаем друг друга, у нас одинаковое представление о прекрасном, что мне достаточно просто услышать «мне не нравится» и всё. Хотя это не аргумент в беседе с другими людьми, но в беседе с конкретным вот этим человеком «мне не нравится» для меня достаточно, чтобы понять.

Что такое хороший перевод для меня? Это очень IMHO. Я считаю, что хороший перевод - это скульптура, хорошая. В нём не должно быть ничего лишнего. Там каждое слово должно играть какую-то роль. Тут могут быть градации уровня «хорошести» или «плохости» перевода.

Первый уровень - должен быть передан смысл правильно. Если мы говорим про технический текст, читатель должен однозначно понять, что хотел сказать писатель. Если смысл передан неверно, то fail на первом этапе. После этого, когда мы смысл передали, нужно посмотреть оптимально ли мы это сделали. Точно нам нужны эти тридцать слов или, на самом деле, пятнадцати слов хватит, чтобы читатель не утопал в болоте какого-то напичканного канцеляритом или ещё чем-то пассажа, а прочитал и сразу понял после первого прочтения, о чём речь? Это второй уровень, когда текст понятен сразу. Ты вот цитировал книжку мою. Есть ребята - Пруст, Толстой - вот такие, у которых абзац начинается на одной странице и заканчивается через три. Ну, ОК, у них стиль такой, но в наших текстах такого быть не должно.

Перевод должен передавать смысл - это первое, второе - он должен быть понятен после первого прочтения, третье - он должен быть красивый. Тебе должно быть приятно. Мало того, что тебе понятно, ещё и приятно этот текст читать. Поскольку средства выразительности… У меня английский и русский языки рабочие. Средства выразительности в языках разные. И нужно переводить не слова, а нужно переводить смысл. Соответственно, когда человек читает переведённое с английского языка, читает русский текст, у него не должно возникать ощущений, что он читает перевод. У него должно возникать ощущение, что он читает родной русский текст, который написал русский человек, а не переводчик, который был загнан в «прокрустово ложе» чужого языка и пытался оттуда как-то вырулить.

Вот если эти три момента соблюдены, то я считаю, что текст хороший.

Владимир Юсупов: Иван, ты сейчас сказал, что в основном ты работаешь с русским и английским языками и переводишь, соответственно, с русского на английский и с английского на русский. Какой перевод, точнее какое направление, тебе больше по душе и почему?

Иван Чаплыгин: Да, русский и английский. Мне нравятся оба, на самом деле. Мне больше по душе, когда они чередуются. Бывает так, что ты делаешь много с английского на русский или много с русского на английский. Хотелось бы, чтобы было чередование, плюс-минус, и они (тексты) разные. Одно дело, если ты переводишь пресс-релиз, например, или презентацию, другое дело, у тебя техническое руководство ил какие-нибудь комментарии инженера к системе. Oh my God. Да, мозг взрывается и в том, и в другом случае, спору нет. Потому что пресс-релизы тоже бывают разные. Или, например, договоры стандартные могут быть совсем нестандартные. Но пусть он взрывается по-разному.

Вообще тут забавный момент, по-моему я в книжке про это писал. Когда начинаешь переводить, тебе кажется, прямо ты чётко уверен, что переводить с английского языка на родной легче. У меня второй французский, например, я им не так хорошо владею. Я понимаю, что с французского на русский я бы что-то перевёл, если Родина попросит, деваться некуда. А вот с русского на французский, как бы это, проблема. И когда начинаешь понимать, кажется, что с английского на русский прямо явно легче, чем в обратную сторону. А потом в процессе, лет через пять, начинаешь понимать, что нет, переводить проще с русского на английский. И это очень забавно, когда ты это осознаёшь. Тут ряд моментов.

Когда ты набираешь определённую лексику английскую в своей сфере, у тебя такие кубики. И ты, понимая русский текст, из этих кубиков строишь уже какой-то конструктор, свой Лего, и переводишь на английский плюс-минус влёт. Мы ещё тесно общались с британским редактором. Когда тебя постоянно натив правит, тоже добавляет уверенности и ты уже примерно знаешь, что он поправит и сам исправляешь до того, как он коснётся текста. Когда ты начинаешь переводить, будучи опытным, с английского на русский, ты понимаешь, что это сложнее по двум причинам.

Первая - есть риск, что ты не поймёшь. В русском ты носитель и ты, скорее всего, понимаешь русский текст, либо ты можешь кого-то спросить. Но английский… Вот тебе прислали, его где-то там сделали, непонятно где… И ты можешь просто не понять смысл. Такой риск есть и без разницы сколько там у тебя опыта за плечами.

Второй риск или больше сложность - то, что ты - носитель русского языка. Ты переводишь на русский, как натив. Соответственно, ты не можешь себе позволить сделать на выходе кривой русский текст, потому что ты - носитель. Зная русский язык, гораздо лучше, чем английский, ты предъявляешь себе совсем другие требования. И требования на порядок выше.

Поэтому я люблю переводить в обе стороны, но я сейчас просто уверен, что переводить с английского на русский сложнее, так же как я был уверен в обратном лет десять назад.

Владимир Юсупов: Иван, если я правильно понял, ты в основном занимаешься письменными переводами. Ты обозначил ещё и устный. Есть ли какие-то принципиальные отличия в техниках или подходах письменного и устного переводов?

Иван Чаплыгин: Да, конечно. Я вообще сначала считал, что это разные профессии. Сейчас я уже так не считаю. Да, в основном это письменный перевод.

Я очень долго считал, что письменный переводчик не переводит устно, он переводит письменно, а устный переводит устно. Сейчас я перевожу письменно, в основном, где-то 95% времени, наверное. И перевожу устно последовательно.

Наверное, ты знаешь разницу? Есть устный последовательный и синхронный переводы.

Владимир Юсупов: Да.

Иван Чаплыгин: Да, синхронный - это вообще отдельная история. Возможно, это отдельная профессия, но уже не думаю, что это прямо совершенно отдельная профессия, как я думал раньше. Поскольку при определённой прокачке навыков можно заниматься синхронным. Я думаю, я тоже могу заниматься синхронным. Вопрос в том, что нужна постоянная практика, потому что это именно технический навык.

Отличие очень существенное. Оно часто даже в майндсете (mindset) идёт. Можно по человеку понять, устный он переводчик или письменный больше. Как он себя ведёт в тексте.

Письменный переводчик не обязан знать всё. Вот ты меня сейчас спросишь какое-нибудь слово, как это будет по-английски. А я отвечу: «Да не знаю я». И это нормально. Это не значит, что я - плохой переводчик. Я так считаю, по крайней мере. Я могу чего-то не знать. Когда я перевожу, я лезу в словарь или ещё куда-то. И у меня двадцать вариантов того или иного слова. И мне нужно из них выбрать именно то, что нужно - единственно правильное или самое точное. А бывает такое, что я не нахожу там самого точного, я придумываю его сам или с коллегами. То есть письменный переводчик, у него есть время подумать. Это очень важно. У него есть время повыбирать, покрутить фразу.

Вот у устного (переводчика) такого нет. Устный наоборот. Если на устном переводе ты меня спросишь что-нибудь, а я тебе скажу, что я не знаю, это прямо косяк, ошибка и плохо. Я не могу тебе сказать «не знаю» во время устного перевода. Я должен что-то выдать. Пусть это будет описательный перевод или ещё как-то… Всё, что у меня есть в голове и всё, что я могу выдать здесь и сейчас - вот мой багаж. Это совершенно разные области. На устном переводе, даже на последовательном, у тебя нет времени подумать, как правило. И в устном переводе скорее часто сложность не в том, чтобы выразить мысль словами, а в том, чтобы услышать собеседника точно, особенно когда очень много иностранцев в разговоре, у них разные акценты. Если ты что-то не поймёшь и что-то неправильно переведёшь, то это порождает цепочку неправильного разговора, каких-то обсуждений. И ты понимаешь, что причиной этого ухода в сторону от темы стал ты, это прямо, как снежный ком. Здесь нужно быть очень настороже. Синхронный совсем другая штука. Последовательный - это ты держишь в памяти довольно большой кусок информации. Я ещё записываю. Синхронные (переводчики) не держат в памяти, они выдают - коллеги поправят, кто этим занимается - с лагом в три-пять секунд. Опять-таки это тоже надо тренироваться.

Разные совершенно… Я знаю коллегу, который, по нему видно, что он устный переводчик. Он не сидит и не думает над фразой долго, он перевёл, как перевелось.

Для письменного переводчика быть чисто «устником» - не очень хорошо, потому что это такой переводчик-раздолбай. Он не ищет оптимального варианта, он быстро идёт дальше. При этом для «устника« быть письменным по майндсету тоже плохо, потому что пока ты думаешь, что делать, беседа ушла уже далеко. Сидят пятнадцать человек и ждут пока ты им переведёшь, а ты сидишь и думаешь над вариантом. То есть нужно мозг переключать, иначе ты будешь плох в письменном или плох в устном.

Владимир Юсупов: Интересно. Не задумывался никогда, что такие кардинальные различия между двумя вариантами перевода.

Иван, ты ранее упомянул, что у тебя гуманитарное образование. Тем не менее, ты успешно работаешь в сфере информационных технологий, общаешься с разработчиками, инженерами - технарями, одним словом. Нужны ли переводчику технические знания для выполнения хорошего технического перевода? Если да, на твой взгляд, какой наиболее продуктивный способ получения таких знаний может использовать переводчик-нетехнарь?

Иван Чаплыгин: Да, ожидаемый вопрос, на самом деле. Я - гуманитарий стопроцентный, без примеси вообще. Когда я пришёл в IT, у меня был опыт работы в аудиторской фирме и у меня так и спросили: «А что ты вообще пришёл то? У тебя опыта нет», а я говорю: «А чё такого?». И вот это моё «а чё такого» уже много-много лет длится. Да, конечно бэкграунд нужен технический, точнее технические знания нужны. Если ты не понимаешь физику процесса, не понимаешь, кто на ком стоял, почему так происходит, ты неправильно переведёшь. Пока ты сам не понял, риски переводческие крайне велики.

Мне повезло, у нас внутренний отдел переводов. Соответственно, есть возможность дотянуться до инженера буквально в два звонка, максимум. Ты позвонил менеджеру, он сказал, что вот этот отвечает. И ты звонишь человеку и просто спрашиваешь: «Ну, объясни, что здесь».

Тут два момента.

С одной стороны, я могу быть тупой. Этого нельзя исключать и он мне объясняет. Как правило, инженеры устно объясняют гораздо лучше, чем письменно. А второй момент - он мог написать «не очень». У него в голове всё нормально, всё классно и объясняет он понятно, но текст какой-то то тяжёлый, тягучий. И ему ОК, а вот человек, который с ним в курилку не ходил последние две недели, вообще не понимает. И моя цель… Цель вот этого разговора с автором, с одной стороны, прокачать мне мои навыки, чтобы я был больше в теме, в этой конкретной - а темы возникают просто одна за другой. С другой стороны, скорректировать исходный текст, чтобы я точно понял не то, что он написал, а то, что он хотел написать и перевёл именно то, что он хотел.

Когда нет возможности с автором пообщаться, то это плохо конечно. Но у нас, как правило, всегда такая возможность есть.

Проходить ли какие-то курсы? Получать ли дополнительное образование? Наверное, нет. Вот если брать мой пример, то я учился «у станка». Приходит текст про программу-вымогателя, позвонил ребятам-специалистам по информационной безопасности: «Ребят, а можно с вами кофе попить на двадцать минут?» Он тебе что-то рассказали. Сказали: «Иди вот на такой-то сайт, почитай то-то, посмотри это…». Сначала худо-бедно перевёл, потом получше-получше. Потом ещё коллеги спросил. В итоге, когда у тебя есть конкретный текст, конкретная область, ты в ней, прямо в процессе работы, прокачиваешься.

Тут важно, чтобы у тебя было сомнение. Мне кажется, чем опытнее переводчик, тем больше сомнение как инструмент переводческой работы. Новички прямо очень уверены в себе. Я уж не знаю, наверное, я тоже был такой. Они считают, что вот мы всё можем. Опытные совершенно не уверены. Поэтому опытные гораздо лучше видят фугасы, которые автор, в том числе, заложил не по злобе своей, а вот так уж получилось.

Что-то отдельное изучать? Да, возможно, если это интересно конечно, почему нет. Но часто бывает, ты делаешь какой-то текст и думаешь: «Вот точно понадобиться эта тема. Давайте-ка её изучим». Изучаешь её, а потом эта тема не приходит в течение нескольких лет. Тут вопрос целесообразности усилий в этом направлении.

Так что так вот и прокачивались с каждой темой. Конечно есть коллеги с инженерным образованием. Это удобно. потому что какие-то вещи не понимаешь. А потом, лет через пять, может быть, семь, сложно сказать, ты просто видишь это. Ты просто видишь, что вот процесс такой. И когда тебе пишут всякую ересь, ты говоришь: «Слушай, друг, процесс же не такой. Я уже сто раз это переводил. Тут должно быть так… Резервные копии должны вот туда-то сохраняться. Они не могут сохраняться вот сюда». Он говорит: «А, ну, да…». Например… Ты понимаешь, что физически это не имеет смысла. Если текст, который ты читаешь, не имеет смысла с точки зрения физики, всё, на второй этап лаконичности и краткости мы не переходим, пока мы не поняли первый. Потому что без первого, без точной передачи смысла, всё остальное не имеет значения совершенно. Так это в какой-то момент становится очевидным, что думаешь: «А разве я раньше так не думал?». Хотя раньше я совершенно в этом не разбирался.

Владимир Юсупов: Иван, раз уж ты начал делиться рекомендациями своими. У тебя, наверняка, как и у любого мастера своего дела, есть определённые правила или принципы работы, которые ты сформулировал для себя за долгие переводческие годы. Можешь поделиться со слушателями своими правилами, если это не секрет конечно?

Иван Чаплыгин: Да, наверное, есть какие-то правила, но они не мои, а моих учителей - коллег, которые очень долго правили мои тексты и учили меня уму-разуму.

Одно из правил учителя, который долго меня наставлял - ничего не добавлять от себя и ничего не убирать. Я постоянно его нарушаю, на самом деле, но помню. Важно сделать так, чтобы текст был читабельным. То есть чтобы читатель - для меня, по крайне мере, очень важно - чтобы человек прочитал этот текст и его сразу понял… У него не было проблем, а что здесь, а как, а что такое… Какой-то двусмысленности… Но при этом, когда ты сделал читабельный текст, ты должен вернуться и посмотреть не потерял ли смысл, не слишком ли много ты выбросил.

И вот это такой дуализм, как у Гегеля - тезис и антитезис. Как я в книжке пишу, как мой начальник говорил, правило домохозяйки - чтобы домохозяйка поняла. О чём речь? Хорошо отношусь к домохозяйкам. Просто если человек, который не разбирается в IT, чтобы даже он понял, о чём там, с одной стороны. А с другой стороны, правило сковородки - когда к тебе придут инженеры и скажут: «Ты что тут всё переврал?». Ты сказал: «Нет, не переврал. Всё правильно, смотрите».

То есть эти два - тезис и антитезис - они, в принципе, противоречат друг другу. И меня долго правили. Я сделал текст, перевёл близко к тексту, мне говорят: «Ну, тут никто не поймёт» - и правят всё. А я так: «Ну, как так?». В следующий раз я сделал так, чтобы все поняли и мне опять: «Ну, ты смотри, ты переврал исходный текст» - и правят всё. И я сижу, смотрю, как баран на новые ворота и думаю: «И чё мне делать в этой ситуации?». Мне понадобилось года три, чтобы понять, что эти тезисы, на самом деле, они не противоречат друг другу, они дают синтез в итоге. Только если ты их синтезируешь, то можешь делать качественный перевод.

И ещё у кого-то я подсмотрел такую фразу и считаю её своим переводческим кредо - «Write without fear. Edit without mercy» - пиши без страха, редактируй без жалости. Мне кажется, это у Хемингуэя, возможно, было. Он сам писал и редактировал сам себя, а у нас один переводит, другой редактирует. Как правило, я редактирую и делаю это без жалости.

Есть такая штука у нас в компании, как нетерпимость к среднему результату - если ты делаешь, то делаешь это хорошо, а не абы как. Просто потому, что тебе психологически некомфортно делать абы как. Тебя так не учили. Это позволяет как-то, плюс-минус, делать нормальные переводы.

Насколько я мастер? Да чёрт его знает, на самом деле. Не уверен. И я хочу оставаться неуверенным в этом отношении, как можно дольше. Как только возникает «корона», она неизбежно куда-то слетает набок и меня постоянно поправляют и коллеги, и заказчики… Я совершенно спокойно к этому отношусь. Просто стараюсь каждый раз делать максимум того, что я могу и получать от этого удовольствие. А как уж оно получилось, не мне решать.

Владимир Юсупов: Согласен. Вот кстати, ты затронул эту тему, когда говорил про правила. Когда я читал твою книгу, у меня периодически проскакивала мысль, что ты пытаешься, осознанно или нет, донести до читателя некую дилемму переводчика. Как ты сказал уже, переводчик не должен привносить что-то от себя в текст. По сути он должен просто перевести написанное. Но если переводчик понимает, что текст на входе явно плох, например, отсутствуют причинно-следственные связи, используются нелогичные формулировки и так далее. Я так понимаю, это и есть как раз синтез, о котором ты говоришь - переписать исходный текст, стараясь сохранить общий смысл, а затем уже его перевести текст.

Иван Чаплыгин: Тут зависит от ситуации. Если исходный текст плох, вообще плох, я звоню автору и спрашиваю: «Что ты имел в виду?». Человек может сказать: «Всё нормально, делайте так». Я говорю: «Мы так не делаем. Можем тебе машинный перевод сделать твоего текста и ты его отдашь дальше. Это будет продукт машинного перевода. Он будет также «хорош», как твой исходный, даже, может быть, «лучше». Но мы к этому отношения не имеем. Если человек не хочет делать нормальный продукт, нормальный текст, не хочет работать с переводчиком, взаимодействовать, то тут сложно что-то переписать.

Плюс задача. Я понимаю, что мне нравится получать удовольствие от процесса, но перевод - это такая штука, которая помогает бизнесу зарабатывать деньги, в том числе. Поддержка продаж, поддержка бизнеса, чтобы выручка росла. «Какая цель у этого перевода?» - я спрашиваю у автора, - «Что ты хочешь? Если у тебя, условно, тендер и тебе надо бумажки подложить какие-нибудь - заказчик смотреть не будет, просто нужно, чтобы он были там на английском - зачем делать нормальный перевод. Давай просто переведём машиной или ещё как-то. Понятно, что ты и сам усилий много потратил, чтобы сделать нечто похожее на текст». Это одна ситуация.

В любом случае, я звоню заказчику и спрашиваю, что ему надо, кому это будут показывать, на какую аудиторию, чего он хочет от этого добиться. Бывает так, что просто нужно, чтобы была строчка в папке, что вот такой-то файл имеется. Зачем тратить на это усилия? То, что ты говоришь переписывать, при условии, что это надо… Если я звоню человеку и говорю: «Тут (что-то) непонятно и так далее. Давай как-то допилим» и он готов, понимает, что ему это нужно, в этой ситуации, давайте допиливать. И мы с ним общаемся. Многие, кто работают с нами, переводчиками, в компании, они понимают, чтобы был нормальный результат, им придётся тоже потрудиться - объяснить, что они написали, объяснить немножко нам какую-то ситуацию. Если есть этот позыв, то давайте сделаем нормальный продукт, мы его делаем. Да, тут уже идут тезис и антитезис, которые рождают синтез, чтобы и смысл был передан и было понятно и красиво.

А бывают ситуации, что вот тебе договор прислали, его нужно перевести, чтобы юристы прочитали. Даже если он двести раз кривой, ты должен его перевести именно так. Просто чтобы юристы видели, что он кривой и запросили у заказчика, что нужно поменять здесь то-то или то-то. Тут ты вообще ничего не переформулироваешь, потому что важно донести документ во всей его кривизне до юридического департамента. Если ты этого не сделаешь и на своей стороне что-то поправишь, то это объективные риски, это просто вред.

Очень важно в какой ситуации ты получаешь текст и что с этим текстом будет происходить на выходе. Без вот этого, без какой-то валидации этой заявки ты просто будешь неэффективно работать. Условно, у тебя текст никому показываться не будет, а вы на него потратили неделю. Ну, как так, ребята? Это же трудозатраты всё-таки, они в проект ложатся. Нужно об этом думать. Или у тебя человек идёт на конференцию и будет там на экране огромном показывать презентацию, а ты про это не спросил и у тебя три здоровых абзаца на каждом слайде. Это совершенно нечитабельно. Я считаю, что это ответственность переводчика. Он должен про это подумать. Так вот оно бывает, да.

Владимир Юсупов: Кстати, я заметки писал по ходу чтения книги твоей и нашёл одну из заметок. Позволь тоже процитирую.

Цитата.

Не значит, что если пришел плохой текст, то нужно плохой текст отдать.

Конец цитаты.

Да, я так понимаю, что в большинстве случаев эта фраза подходит, но не ко всем ситуациям.

Иван Чаплыгин: Скажем так, если мы берёмся его переводить, то, что он плохой, вообще не оправдывает. Когда мне говорят: «Я перевёл, как написано», это как красная тряпка для быка. «Ну и что? Ты мне отвечаешь за перевод, друг. Да, текст плохой. Ну. уточняй у автора, сделай его нормальным». Исходный текст - ответственность автора, а перевод - ответственность переводчика. И если он считает, что ему подсунули «так себе» текст и он может сделать «так себе» перевод, то я категорически с этим не согласен и борюсь всячески.

Владимир Юсупов: Понятно. Кстати, вспомнил один момент. Участвовал на днях в опросе о технической документации и о тех, кто её разрабатывает. Опрос проводится с целью изучения рынка труда специалистов, которые занимаются созданием техдокументации.

Так вот, один из вопросов, дословно не помню, но смысл следующий: если вы пишите документацию на английском, вы пишите её на английском сразу или используете промежуточную версию на русском - с русского на русский, а потом на английский? И там несколько вариантов ответа. Любопытно будет узнать конечно статистику ответов по этому вопросу.

Здесь как раз подходит та ситуация, о которой ты сказал, что разработчик на русском дал тебе какой-то текст, но ты его сначала должен переосмыслить и уточнить информацию, переписать его на русский с учётом полученных комментариев, уточнённой информации, а потом уже переводить. Видимо, этот ответ будет самым популярным.

Иван Чаплыгин: Может быть. Но тут надо уточнить - я не переписываю текст набело. Это совершенно другая работа и это не нужно делать. Я перевожу, да. У меня предложение, я перевожу предложение. Если я что-то не понял, то есть физику, я не понял какой-то момент… Или я понимаю, что у меня в предложении четыре раза встречается слово «внедрение», а на самом деле, можно в трёх местах его убрать, но при этом это никак не повлияет на смысл, я его уберу. Если я не понял, я спрашиваю и пишу то, что человек хотел сказать. Но это прямо не рерайт, не переписывание заново, нет.

Я большим уважением отношусь к нашим коллегам, техническим писателям и инженерам, которые делают эти тексты, они - спецы в своём деле. Мы просто вместе делаем одно дело. И у меня нет никакой задачи сказать: «Ребята, вы не разбираетесь». Они очень разбираются. Они - прямо красавчики! И мы просто помогаем им сделать тот английский текст, который им нужен.

Вообще нет изначально задачи переписывать что-то за человека. Если нормальный текст, ОК, мы и переводим. Если я всё понимаю, зачем мне задавать ему вопросы, зачем мне его дёргать. Знаешь, такой вопрос, ты написал текст, а тебе звонят и спрашивают: «А что тут имеется в виду?». Ну, разве это не оскорбительно? Конечно оскорбительно. «Ты что, дурак, не понял, что тут имеется в виду?». Например. Если мы и так понимаем, исходя из нашего какого-то бэкграунда в IT и общей логики обоснования о чём речь, то мы переводим, не дёргая автора, поскольку у каждого своя работа. Стараемся не переписывать. Но бывает, да, что вообще ничего не понял. Человек витал в каких-то мыслях, он был в глобальном контексте каком-то своём. Из это контекста он взял маленький кусочек и выдал его. Ему кажется, что поскольку он знает ещё два других контекста, всё понятно. Но у меня то их нет в голове и мне вообще непонятно. И тогда…

Кстати, ещё один забавный момент. Ты говоришь, что пишите документацию сразу на английском или на русском потом на английском. У нас бывают кейсы, когда человеку надо что-нибудь написать. Например, письмо заказчику, какое-нибудь едрёное письмо, когда вроде надо и матом покрыть, но вежливо - заплати нам денег, гад такой, посколько ты не платишь уже полгода - но так сделать, чтобы он не оскорбился. Человек сидит и думает, как же это на русском составить. Я говорю: «Зачем ты на русском составляешь? Ты позвони переводчику, мне, например, скажи в свободной форме, поток сознания чего ты хочешь. Твой поток сознания перейдёт мне в голову, у меня там поварится и я тебе сразу на английском выдам, что ты хочешь. Это будет гораздо эффективнее, чем ты будешь сидеть и думать над русскими формулировками, а потом переводчик будет думать над английскими формулировками». Гораздо эффективнее происходит. Особенно такие, знаешь, tricky тексты, где нужно прямо по тонкому краю пройти, чтобы донести до заказчика мысль, но при этом не испортить с ним отношения.

Владимир Юсупов: Я так понимаю, что тема такая достаточно холиварная, как говорят.

Иван Чаплыгин: Конечно, да.

Владимир Юсупов: Есть ещё одна холиварная тема, которую я хотел бы затронуть…

На этом моменте, пожалуй, сегодня остановимся, дабы не утомить вас.

Спасибо, что прослушали этот выпуск от начала до конца. Впереди вас ждёт продолжение. Постараюсь опубликовать втрорую часть буквально через несколько дней. Контакты Ивана будут добавлены в описании второй части нашей беседы. Мои же контакты вы всегда можете найти на сайте techwritex.ru. Если у Вас возникли вопросы, замечания или предложения, пишите мне. И конечно же подписывайтесь на подкаст.

С вами был Владимир Юсупов. Подкаст технического коммуникатора Техкомпод.

До встречи!